День шестьдесят первый
Я полулежала в кузове вездехода. и не могла пошевелиться, стоило только чуть оторвать руку от дрожащего деревянного пола, как её, а следом и всё тело начинало трясти. Все эмоции, отсутствующие во время боя нахлынули разом. Я готова была сама побить того солдата, который отстал от остальных и чуть было не был схвачен мертвяками. Не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня. Обида на тех, кто не слушал моих предупреждений смешивалась с радостью, что всё по большей части обошлось.
Горло хрипело, болело и отказывалось повиноваться. Наверное я кричала. К этим переживаниям подмешивались и многие другие, которые я не могу сейчас перевести в слова, но всё это нахлынуло и парализовало меня. А потом пришли они, безликие черепа, кости, движимые неведомой силой. Пустые глазницы и не понятно, видят они меня, или нет. Я поняла, что это просто бред, забытье и начала карабкаться из него, но сознание было слишком слабым.
Ни чего не оставалось, как стоять неподвижно среди мертвяков, веря, что меня не заметят. Я внимательно вглядывалась в их лица и начала отличать их друг от друга. Постепенно начали угадываться черты людей, которыми они когда-то были. Если бы кости могли выражать эмоции - что бы на них было?
Лица начало заволакивать чем-то белым. Сначала я думала, что туман. но потом почувствовала запах дыма. Пахло не горелой плотью, как на поле боя, и даже не бензином, как от костров в лагере космолетчиков. Чистое дерево. Слышалось потрескивание. я ощутила, что плыву над землей. Лица призраков проплывали мимо и я старалась не вздрагивать, когда из белого дыма показывалось следующее. Я старалась унять свое сердце, чтобы оно не выпрыгнуло наружу. Вдруг дым закончился и я вышла на открытое место. В центре горел костер, а вокруг стояла стена дыма, из которой я и вышла. Теперь я ступала по земле уже собственными босыми ногами. Я обратила внимание на себя и почувствовала, что на мне ни чего нет. По началу было немного непривычно.
У костра сидела девушка. Вся она была как бы тонкой и длинной. Тонкие черты лица, стройная талия, длинные пальцы, длинные ноги и длинные коричневые волосы. Сама она была так же нага, как и я, но в руках держала льняное белое платье, на котором вышивала синих оленей и алые цветы.
- Присядь, отдохни, ты устала. - она взглянула на меня большими зелеными глазами, затем сделала еще пару стежков, закрепила нитку и отложила вышивание.
- Привет, ты знаешь, где я, и куда делись все мои вещи?
- Есть такое место, куда не берут материальных вещей. Видела тех бедняг, что за стеной?
- Лучше б не видела.
- Это те, кто не смог чего-то оставить, и теперь половинка их здесь, а половинка там, в мире вещей.
- Я - Рэкки, а тебя как зовут?
- Кристина.
- Случайно не Огневица? - при этих словах девушка рассмеялась.
- Надо же, среди людей еще помнят это глупое прозвище. Когда вернешься помни, что видела здесь и не привязывайся к вещам. Каждый живет там, где его сокровище. Есть только один способ взять что-то с собой за грань смерти - настоящая любовь, её ты взять можешь. А сейчас тебе сюда не надо, иди на звук песни.
Я действительно услышала песню, доносящуюся из костра. Я шагнула в огонь и очнулась на траве. Хоэнхайм был рядом. У моих ног горел костер, а пение звучало громче, теерь оно не доносилось издалека, а было совсем рядом. Зрение сфокусировалось и я увидела человека, игравшего на лютне. Усталость накатила и я, потеряв контроль над собственным телом заснула.
Проснулась я снова на том же месте, только ни кто уже не пел.
Молодой человек в рубахе и штанах ворошил угли костра.
- Здравствуй, это ты пел?
- Здесь ни кто не пел, Вам показалось. Мы в священном месте, где можно петь только священные гимны.
- Что за место?
Юноша посмотрел на меня, как на совершенную невежду, потом, видимо, подумал, "что взять с пришельца, да еще и женщины"
- Это Место Огневицы. Здесь была большая каменная деревня, где она жила. Когда пришли мертвые мужчины отправились сражаться с ними и погибли, тогда она подняла на защиту женщин, но силы были слишком неравными. И тогда она отправила своего сына и других детей тайным ходом, а сама с женщинами защищалась здесь. Когда Мертвые взяли город дети были уже далеко. Все пали, кроме её с двумя служанками. Тогда они сотворили заклятие, которое сожгло город и трупы в нем и её саму. Ни кого не осталось здесь. С тех пор мертвые обходят это место стороной, а для нас оно священно.
Я хотела было спросить, кто же пересказал, их конец, если ни кто не выжил, но видя благоговейное выражение на лице не решилась. Я встала и отошла в сторону. Костюм помогал двигаться еще не пришедшему в себя телу. Мы были в небольшом каменном городе на вершине зеленого холма. Большая часть домов в городе была цела, каменные стены тоже. И ни каких следов гари на них. Надо будет узнать, как там остальные, но это минуту спустя, а сейчас ветер гнал облака, окрашиваемые закатным солнцем. Неужели эта ночь будет спокойной здесь посреди мертвых земель.
Я полулежала в кузове вездехода. и не могла пошевелиться, стоило только чуть оторвать руку от дрожащего деревянного пола, как её, а следом и всё тело начинало трясти. Все эмоции, отсутствующие во время боя нахлынули разом. Я готова была сама побить того солдата, который отстал от остальных и чуть было не был схвачен мертвяками. Не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня. Обида на тех, кто не слушал моих предупреждений смешивалась с радостью, что всё по большей части обошлось.
Горло хрипело, болело и отказывалось повиноваться. Наверное я кричала. К этим переживаниям подмешивались и многие другие, которые я не могу сейчас перевести в слова, но всё это нахлынуло и парализовало меня. А потом пришли они, безликие черепа, кости, движимые неведомой силой. Пустые глазницы и не понятно, видят они меня, или нет. Я поняла, что это просто бред, забытье и начала карабкаться из него, но сознание было слишком слабым.
Ни чего не оставалось, как стоять неподвижно среди мертвяков, веря, что меня не заметят. Я внимательно вглядывалась в их лица и начала отличать их друг от друга. Постепенно начали угадываться черты людей, которыми они когда-то были. Если бы кости могли выражать эмоции - что бы на них было?
Лица начало заволакивать чем-то белым. Сначала я думала, что туман. но потом почувствовала запах дыма. Пахло не горелой плотью, как на поле боя, и даже не бензином, как от костров в лагере космолетчиков. Чистое дерево. Слышалось потрескивание. я ощутила, что плыву над землей. Лица призраков проплывали мимо и я старалась не вздрагивать, когда из белого дыма показывалось следующее. Я старалась унять свое сердце, чтобы оно не выпрыгнуло наружу. Вдруг дым закончился и я вышла на открытое место. В центре горел костер, а вокруг стояла стена дыма, из которой я и вышла. Теперь я ступала по земле уже собственными босыми ногами. Я обратила внимание на себя и почувствовала, что на мне ни чего нет. По началу было немного непривычно.
У костра сидела девушка. Вся она была как бы тонкой и длинной. Тонкие черты лица, стройная талия, длинные пальцы, длинные ноги и длинные коричневые волосы. Сама она была так же нага, как и я, но в руках держала льняное белое платье, на котором вышивала синих оленей и алые цветы.
- Присядь, отдохни, ты устала. - она взглянула на меня большими зелеными глазами, затем сделала еще пару стежков, закрепила нитку и отложила вышивание.
- Привет, ты знаешь, где я, и куда делись все мои вещи?
- Есть такое место, куда не берут материальных вещей. Видела тех бедняг, что за стеной?
- Лучше б не видела.
- Это те, кто не смог чего-то оставить, и теперь половинка их здесь, а половинка там, в мире вещей.
- Я - Рэкки, а тебя как зовут?
- Кристина.
- Случайно не Огневица? - при этих словах девушка рассмеялась.
- Надо же, среди людей еще помнят это глупое прозвище. Когда вернешься помни, что видела здесь и не привязывайся к вещам. Каждый живет там, где его сокровище. Есть только один способ взять что-то с собой за грань смерти - настоящая любовь, её ты взять можешь. А сейчас тебе сюда не надо, иди на звук песни.
Я действительно услышала песню, доносящуюся из костра. Я шагнула в огонь и очнулась на траве. Хоэнхайм был рядом. У моих ног горел костер, а пение звучало громче, теерь оно не доносилось издалека, а было совсем рядом. Зрение сфокусировалось и я увидела человека, игравшего на лютне. Усталость накатила и я, потеряв контроль над собственным телом заснула.
Проснулась я снова на том же месте, только ни кто уже не пел.
Молодой человек в рубахе и штанах ворошил угли костра.
- Здравствуй, это ты пел?
- Здесь ни кто не пел, Вам показалось. Мы в священном месте, где можно петь только священные гимны.
- Что за место?
Юноша посмотрел на меня, как на совершенную невежду, потом, видимо, подумал, "что взять с пришельца, да еще и женщины"
- Это Место Огневицы. Здесь была большая каменная деревня, где она жила. Когда пришли мертвые мужчины отправились сражаться с ними и погибли, тогда она подняла на защиту женщин, но силы были слишком неравными. И тогда она отправила своего сына и других детей тайным ходом, а сама с женщинами защищалась здесь. Когда Мертвые взяли город дети были уже далеко. Все пали, кроме её с двумя служанками. Тогда они сотворили заклятие, которое сожгло город и трупы в нем и её саму. Ни кого не осталось здесь. С тех пор мертвые обходят это место стороной, а для нас оно священно.
Я хотела было спросить, кто же пересказал, их конец, если ни кто не выжил, но видя благоговейное выражение на лице не решилась. Я встала и отошла в сторону. Костюм помогал двигаться еще не пришедшему в себя телу. Мы были в небольшом каменном городе на вершине зеленого холма. Большая часть домов в городе была цела, каменные стены тоже. И ни каких следов гари на них. Надо будет узнать, как там остальные, но это минуту спустя, а сейчас ветер гнал облака, окрашиваемые закатным солнцем. Неужели эта ночь будет спокойной здесь посреди мертвых земель.