Не спится. Ночью на задней палубе никого, только тихий шум винтов. Луна освещает облака внизу белым. Корабль крадется малым ходом над дождевым фронтом по чужой территории. Меня беспокоит, не зря ли я напросилась в эту экспедицию. Конечно, еще одна пара рук никогда не помешает, но мне хочется быть по-настоящему полезной. Здесь, сейчас, оторвавшись от обстановки, к которой успела привыкнуть, я просто потерявшаяся девчонка. Я смотрю на звезды и не чувствую их ни своими, ни чужими - им все равно, они светят всем одинаково. И этот мир - не худший из возможных.
Я все время твержу себе, что отправилась в это путешествие не ради того, чтобы быть рядом с Куртом, да кого я обманываю? Он капитан, ему не до меня. Всё время говорю это себе, а желание быть рядом не убывает. Что слушать, когда голова и сердце спорят?
Я стою, опершись о перила, а ветер играет распущенными волосами, треплет тент над головой. Ветер гонит тучи под килем. Вот бы подружиться с ветром. Палуба под ногами накренилась — корабль маневрировал. Я не единственная, кто сейчас бодрствует. Кто-то смотрит вперед, кто-то стоит у руля, кто-то следит за тем, чтобы сердце корабля билось ровно. Я никогда не пробовала курить, но сейчас вдруг резко захотелось. Наверное к лучшему, что в этом мире табак не открыт. Здоровее буду.
Даже трудно представить, что большую часть этого летающего города спроектировала моя ровесница, с которой мы не один год за одной партой сидели, с которой читали одни книги. От этого корабль кажется своим, родным, надежным, тем, который не предаст. Ира назвала его «Ар Фаразон» в честь последнего короля острова Нуменор, решившего своими силами проложить путь в рай. Она дала это имя как напоминание о его судьбе. Мы обе любили книги Толкина, но Ира всегда видела в них то, что мне было не доступно. Она любит «Сильмариллион», я — «Властелин колец». Мы такие похожие и такие разные. Пусть теперь мы навсегда в этом мире, но я счастлива, что попала сюда с ней.
Корабль снова накренился, обходя прореху в облаках. Серебристое сияние ночного светила, белые поля внизу и не хочется думать ни о чем.
С заходом луны совсем стемнело. Мотор застучал, набирая обороты, воздух загудел в гребном винте. Корабль должен был за это короткое время полной темноты проскочить к следующему дождевому фронту, чтобы днем продолжить дрейфовать по ветру, лишь немного корректируя свое положение в воздушных потоках. Мерные звуки машин убаюкивали, и веки сами опустились. На сердце стало спокойнее, и я поняла, что пора спать.